Цыганков В.А.

Форт горел… Огонь вырывался из-под крыши казармы орков и грозил перекинуться на стоящие рядом стойла верховых кабанов. Вокруг пылающего здания беспорядочно суетились гоблины с вёдрами воды, пытаясь затушить пламя. Получалось у них плохо – руководство отсутствовало, никто не хотел лезть в самое пламя, а свирепый рык и пинки орков, чьё добро, нажитое честным грабежом и разбоем, быстро превращалось в пепел, только усиливали хаос и приводили к тому, что вода из вёдер выливалась преимущественно на землю или на соседа.

“Интересно, сгорят ли кабаны в стойлах или нет? - лениво размышлял Скварри, - И может быть стоит пойти, распинать кого надо, дать ценные указания? Ведь глупость это – казарму тушить – пусть её выгорает, переживут уроды эти. А вот стойла спасти можно… Но … куда уж переросткам дубиноголовым додуматься до этого”.

Проблема принимала почти философский размах. В иное время Скварри с удовольствием сам бы помог сжечь орочьих кабанов, но сейчас случай был особый. Дварфийская эскадра была, без сомнения, тем фактором, который не принимать во внимание было никак нельзя. Пожар в казарме был результатом обстрела форта, который продолжался с самого рассвета и, к сожалению, результатом не единственным. В стенах, обращённых к морю, зияли две громадные бреши, одна башня рухнула, а баллисты, поначалу пытавшиеся отвечать на огонь, лежали грудами обугленных поленьев. Ну и так, мелочи, в виде убитых зеленокожих.  Но потери были восполнимы, а вот разрушенные стены… Скварри великолепно понимал, что штурма не избежать – десантные баржи дварфов ждали своего часа за линией мониторов.

Могучий рык заставил вздрогнуть гоблинов, тушивших пожар. Воды на земле стало больше. Поёжились даже орки – порядок шёл наводить сам Гхазнак – местный босс и самый крутой парень во всём форте. Активно жестикулируя и подкрепляя свои слова могучими ударами кулаков, он раздавал приказы, общий смысл которых, если удалить все прилагательные, сводился к следующему: “вывести кабанов, вынести упряжь и начать поливать водой стойла”. Гоблинов это обрадовало, орков – нет, но перечить боссу не решился никто – все знали, чем это заканчивается.

“Здравая мысль. Непохоже на Гхазнака. Неужели в голову этого урода попало дварфийское ядро и привнесло туда хоть немного мозгов? Жаль, что не убило” – Скварри босса не любил. Во-первых, потому что тот не упускал случая поиздеваться над ним – знал, что сильнее, скотина. А во-вторых – Гхазнак был главным – а это неправильно. Главным должен быть он, Скварри!

Однако недоумение было недолгим. Причина быстрого поумнения босса стала ясна сразу после того, как к нему подошёл орочий шаман и что-то сказал. Шаман прибыл в форт недавно и Скварри плохо помнил его имя – что-то вроде “Барлдрак”. Два орка быстро нашли общий язык и теперь Балдрак давал советы боссу, а тот  благосклонно принимал их практически без обсуждения.

В присутствии руководства дело пошло значительно лучше. Казарма выгорала, но огонь с неё уже не мог перекинуться на стойла; кабанов вывели во двор и теперь седлали. Всему это благоприятствовало то обстоятельство, что обстрел начал стихать. Однако последнее не могло радовать Скварри – к берегу двинулись десантные баржи. Плоскодонные посудины одна за другой подходили близко к берегу, пока днище их не начинало скрежетать о камни. Затем с них быстро выдвигались секции плавучего моста, по которому на мокрый песок десантировалась морская пехота Барак Варра. Дварфы быстро выстраивались на берегу, равняя ряды.

Но и Гхазнак тем временем не бездействовал. Пехота орков накапливалась у стенных проломов, кавалерия – у ворот. План его был ясен для Скварри – дварфов мало; артиллерия мониторов молчит – верно боится по своим попасть. Одним могучим ударом смять дварфов, загнать в воду, поджечь баржи. Ваагх!!! Однако обольщаться относительно лёгкой победы не стоило. Правый наплечник каждого из стоящих сейчас на берегу морских пехотинцев был красного цвета, а это означало что первая волна десанта состоит сплошь из ветеранов. Каждый из этих, невысокого роста бойцов стоил в бою двух здоровенных орков; чего стоил батальон, действующий как единый организм, как одна рука, лучше было не задумываться.

Ожидание томило. Дварфы, казалось, чего-то ждали; орки завершали последние приготовления к вылазке. Наконец, Гхазнак взгромоздился на своего рыжего хряка, отличавшегося особой свирепостью в бою и редкой среди кабанов привязанностью к хозяину и подал сигнал открыть ворота. Воздух сотрясся от страшного боевого рёва “Ваагх!!!!!” и лавина кабаньей кавалерии покатилась в атаку. За ней из стенных проломов непрерывным потоком текла пехота. “Мдааа... босс глуп, но в атаке сечёт” – не мог не признать Скварри ­– “момент выбран идеально, координация действий – отменная. Чего ещё надо для победы над проклятыми дварфами?!”. В этот момент склоки и распри отошли на второй план и теперь Скварри искренне желал победы Гхазнаку и с чувством глубокого удовлетворения наблюдал за развернувшейся перед ним картиной. Посмотреть было на что – вал атакующей кабаньей кавалерии, готовый одним ударом смести врага неумолимо катился вперёд. Немногочисленные арбалетные болты и пули, выпущенные с барж и рядов десанта не могли повлиять на ход событий – всё равно, что плескать водой на стену! Да даже если и задержат кавалерию – пехота всё равно растопчет дварфов. С магической поддержкой тоже было всё в порядке – Балдрук, стоя на стене, выпевал одно за другим заклинания. Всё шло просто замечательно! Ещё, ещё, ещё немного и ярость орков найдёт себе выход…

Борта мониторов разом окутались дымами и пламенем, в воздух взвились сотни болтов, а от пуль, казалось, стало трудно дышать; орда орков, словно взорвалась и разлетелась кровавыми ошмётками. Осознание случившегося ударило поддых Скварри словно кулак Гхазнака, выбив почти весь воздух и запретив дышать – всё случившееся было всего лишь рискованной игрой дварфийских ветеранов, выманивавших орков под огонь артиллерии мониторов. А уж корабельные канониры не подкачали – ни одно ядро не зацепило своих и теперь на небольшом клочке песка между берегом и стенами форта словно разверзлось жерло вулкана. После первого же, самого страшного залпа кавалерия орков практически прекратила своё существование, немногим лучше обстояли дела и у пехоты. Уцелевшие бросились наутёк и Скварри нисколько не осуждал их – трудно быть смелым, когда на тебя падает небо! А вслед за небом на землю падает шлем босса форта… вместе с головой.

Теперь пришла дварфийская очередь атаковать. Взревели трубы, загрохотали барабаны и громовой боевой клич дварфов “Грюнгни!!!” расколол воздух. Прикрываясь щитами дварфийские батальоны одним рывком одолели пространство от кромки  берега до форта. Те немногие из орков, которые не успели убежать, были сметены, словно лавиной. Вслед за первой волной десанта на берег высаживалась вторая, третья, а над головами штурмовых колонн в атаку заходили боевые гирокоптеры.

Но несмотря на потерю большей части войск форт сражался. Балдрук быстро оценив обстановку, прекратил своё бесполезное занятие (всё равно все его заклинания были развеяны дварфами) и принял командование на себя. Он остановил бегущих, приказал закрыть ворота и организовать оборону стенных брешей. Как ни странно, орки повиновались ему, а под их мрачными взглядами   и гоблины стали спешно занимать свои места на стенах. Все защитники были полны решимости отразить атаку и на мгновение Скварри показалось, что есть вероятность благоприятного исхода дела. Однако казалось ему так недолго – только до того времени, как первые отряды дварфов добежали до стен. Орки сражались мужественно, но в тесноте стенных проломов, где всё решает выучка, сплочённость и крепость доспехов первых рядов шансов у них не было и вскоре победный боевой клич дварфов разнёсся над побережьем – они ворвались в форт. Орки и гоблины в беспорядке заметались по двору; началось избиение – озверелые дварфы не щадили никого. Часть гоблинов попыталась прорваться в близлежащий лес, чтобы уйти, затеряться в нём, но как только они показались за стенами с опушки леса в них полетели меткие арбалетные болты – отряд дварфийских рэйнджеров замкнул кольцо окружения.

“Чего же это я стою? Меня же сейчас тоже убьют! И чего это я не колдовал – у меня это всегда хорошо получалось. И где я вообще??? Надо бежать! А как?!” – мысли эти вихрем пронеслись в голове Скварри. Неожиданно взгляд его сфокусировался на лежащей посреди двора неестественно согнутой фигуре. Она лежала там уже давно, но лишь теперь Скварри обратил внимание на неё. Страшная догадка молнией пробила его – на утрамбованной и обильно политой кровью земле двора среди груды трупов лежал разорванный ядром гоблинский шаман Скварри. Он сам… и бесплотный и беззвучный голос монотонно и гулко произносил одно только слово: “Рок”.

Скварри вскочил со своей лежанки. От пережитого ужаса пот катил с него градом, шкура под ним была мокрой. Сознание медленно возвращалось из глубин ночного кошмара. “Приснится же такое… Но всё хорошо – это всего лишь сон. Нет никаких атакующих дварфов, стреляющих кораблей… Но почему это так болит тело, словно в него действительно попало ядро? Бррр… не уснуть теперь”.

За окном было раннее утро. Первые птицы ещё не проснулись и рассветная тишина нарушалась только шелестом морских волн. Но край солнца уже показался над гребнем близлежащего холма, осветив своими лучами комнатку Скварри и скоро, скоро эта тишина будет нарушена хриплыми голосами орков и визгом гоблинов, чавканьем, хрюканьем, сопением, кряхтением и прочими многочисленными звуками, сопровождавшими повседневную жизнь орочьего форта. А пока – тишина; хорошо-то как! Для окончательного душевного успокоения Скварри хорошенько отпинал своего слугу, спящего поперёк порога. Ругать его было лень и шаман целиком предался действию, с наслаждением выслушивание верещание гоблина.

Когда это занятие надоело, Скварри вышел на стену глотнуть свежего воздуха. На удивление, часовой в сторожевой башне не спал. Скварри встал рядом с ним и стал ублажать свой взор открывшейся ему картиной безбрежной морской глади. Бесконечная синева, плавно переходящая у линии горизонта в синеву неба… Только вот что за чёрная клякса? Зрение Скварри обострилось до предела – он слишком хорошо помнил свой сон. Прошло немного времени и природа кляксы стала совершенно ясна – дымы; стало ясно и кто породил её – только один флот использовал паровые машины как движители своих кораблей. К берегу шёл флот Барак Варра.

Словно удар большого колокола раскатилось гулкое слово из сна “Рок”. Скварри всё понял –  Морк предупредил его. Раздумье длилось недолго – через полминуты Скварри знал, что надо делать, а через десять минут он выводил своего верхового волка из тайного хода, ведущего за пределы форта. “Только бы не замкнулось кольцо окружения, только бы успеть” – думал Скварри, горяча волка.  Успел! Первые залпы дварфийской артиллерии он услышал будучи уже очень далеко от места сражения.

Морк действительно избрал Скварри. Молодой гоблинский шаман быстро прославился в боях, завоевал уважение и страх среди других гоблинов, да и орков тоже. Не было ему равных в искусстве магии на поле боя; он был смел, отважен и умён. Бретонские рыцари собирали против него целые армии – но без толку; Империя стонала от его набегов; скавены уступали ему дорогу, с ненавистью шипя его имя. Один раз он устроил засаду на пиратов темных эльфов – те как раз возвращались из набега – и вырезал их всех до единого. Однако водилась за ним странность – он никогда не воевал с дварфами. Сам набеги на них он не предлагал, а когда предлагали ему – соглашался, но почему-то опаздывал, приходя позже либо для того, чтобы добить уцелевшего врага, либо, что случалось не в пример чаще, для того, чтобы досмотреть разгром союзников. После чего уходил, говоря: “Если уж они одну часть армии разбили, то и мою разобьют тоже. Я не хочу этого!”. Однажды дварфы опоздали тоже. “Проклятые тихоходы!” – было последней мыслью Скварри, разорванного метким дварфийским ядром.